Она спит, понимаешь, она уснула Ее до утра нельзя будить Ночь ее в комочек свернула Глаза помогла закрыть Она сама проснется когда солнце захочет Когда птицы начнут в небо звать Ты ее не буди, я прошу тебя очень Чтобы мне не пришлось тебя убивать
Разогнаться до 200 km/h. И сквозь осень. Со слезами ярости на глазах. И надо ж так изговнять мечту. Ничто не меняется. Никогда не забуду. И больше никогда не буду делиться.
Ну вот все и встало на свои места. Я очень давно не ощущала такой ясности в стремлении преуспеть. Что-то подсказывало мне как следует действовать, но теперь в действиях появился смысл. Нет, успех не приходит вследствие метаний и бездумного проламывания стен башкой. Порой нужно просто уметь ждать. Дать время и дождаться. И вот теперь у меня есть цель. Не случайная, подхваченная по пути, а настоящая, моя. И как подтверждение, переживающий озарение герой книги, которую читаю. Мне дано направление, дан шанс, а уж остальное будет зависеть только от собственного желания и упорства. И двигаясь к цели, кажется, что способна на все. И нет ничего, что могло бы не получиться в преддверии октября. И это другая сторона осени. Другой осени. Тоже моей. Ответ на очередной вопрос найден.
Утро первого осеннего дня покрылось холодом и усталостью. И чреватым опозданием на работу нежеланием вылезать из-под колючих струй горячего душа. Ненавижу понедельники. Десять минут утра прошли в тщательном намыливании тела чем-то апельсиновым с молоком и тщетными попытками вспомнить, что же такое интересное мне снилось. А после начал действовать выпитый перед походом в ванную кофе. Поднялось настроение, заблестели глаза. Облачившись в новое мягкое и теплое серого цвета я вышла в осень. За что же все-таки люблю её? За перепады настроения? За пустоту и промозглость в душе? За сумасшествие цвета золота в глазах? Или за похожее на холодный сквозняк мрачное, неуютное вдохновение? За неспокойствие, бессонницу, метания... Но это только одна сторона осени. А о другой пока не пишется. Наверно надо просто выспаться.
За ночь проклюнулся верхний зуб мудрости. Нижний тоже прет. Щека распухла до таких размеров, что создается впечатление, будто мое лицо вытянули по диагонали. Все настолько отекло, что уже даже не болит. Буду му-у-удрая, зуба-а-астая. Чтоб их.
Вчера на отлично сдала экзамен по Канту, в честь чего сегодня накупила в любимом магазине осенних шмоток на совершенно неприличную сумму. Скопленные на машину деньги тают. На работе достали, вот-вот взорвусь и уйду. И тогда придется какое-то время висеть на шее у родителей, а этого я, ой, как не люблю. Скорее бы найти работу на неполное время, а то выдыхаюсь. Фотографии не разобраны, фотоаппарат пылится. Осень, осень приближается. Очень аккуратно, но совсем ощутимо, почти болезненно. Впрочем, у меня гипертрофированное чувство осени. В остальном же, удивляет незнакомое доселе чувство целостности и гармонии. Гораздо больше любви, терпимости, уверенности в себе. Гораздо больше успевается, несмотря на небывалую занятость. Несказанно радует учеба, и развязывается, развязывается язык. Давно пора. Мне интересны люди, я стала видеть их совершенно иначе. Безумно интересно наблюдать за собой, открывать новые двери и дверцы. Надо почаще проводить эксперименты вроде путешествий в другие страны и культуры. Вот и Магдалена прислала письмо, зовет в любимый Нью-Йорк. А ещё очень хочется снова в Квебек. Наверстать упущенное из-за севшей в камере батарейки. Кто-нибудь хочет на день в осенний Квебек? Вдох-выдох. И скоро листья прибьет к асфальту дождем. Однако такое чувство, что уж из этой осени не упущу ничего.
Пост навеян встречей с Shoh-toh. Хочу в один из теплых воскресных дней устроить осенний пикник в парке Mont-Royal. Чтобы каждый принес с собой еду-питье-фонарики-пледы, а также друзей-знакомых, ну, и кому чего ещё захочется. Так вот, если мой дневник читают живущие в Монреале и окрестностях люди, о существовании которых я не знаю, но которые хотели бы познакомиться, пишите, встретимся на "Горе".
Я наконец-то сподобилась написать Магде. По моим подсчетам, она уже должна была вернуться в Нью-Йорк. Забавно было, отбирая для неё фотографии, вспоминать, как мы с ней просили экскурсовода высадить нас из автобуса в центре Амстердама. Как она потащила меня в музей Ван Гога. А после мы отправились искать кафешку с более традиционной голландской пищей, нежели омлет и луковый суп. Как мы сунулись в "кафе", где тут же окосели от запаха травки и еле разглядели сквозь пелену дыма меню над барной стойкой, в котором не обнаружили ни кофе, ни чая, но зато нашли искомое — популярное местное блюдо cannabis pie. Как потом мы напились Хайнекена и я, опоздав на поезд, задержала самолет. Я ещё ни разу не знакомилась вот так, во время путешествия. Очень интересно, перерастет ли знакомство хотя бы в более-менее постоянную переписку. Поглядим.
Только что вернулась из Секонд Капа — ходила знакомиться с девочкой из московской и не только тусовки любительниц Пелетье и иже с ним. Познакомились. Попили кофе. И уже в самом конце я вдруг узнаю, что это, оказывается, Shoh-toh. Вот же ж блин! Конспираторы.
Первым меня поздравил Джонька. В час ночи ошалевшая ото сна я подскочила дабы ответить на его звонок. Кажется, мне что-то пели... Потом, посреди ночи стал ломать клетку и требовать выпустить его Локи. Локи обошел, обнюхал владения и, встав на задние лапы, стал передними скрести одеяло. Я подняла его к себе и тут началось. Локи сначала самозабвенно вылизал мне лицо и уши. Потом стал припадать к моим спине, ногам, ступням, и отчаянно вылизываться, при этом с горящими глазами тряся, временами царапая и покусывая пытающуюся заснуть меня. Спустя минут сорок издевательств, он спрыгнул с кровати и отправился спать в гамак. Под утро мне таки удалось заснуть, однако, в девять часов меня пришли поздравлять родители. Этим утром я получила самый неожиданный подарок. Огромный букет экзотических цветов и... ноутбук. Да, теперь в доме три компьютера. А день только начался...
Упилась чаем с цукатами. Очень хочется принять горизонтальное положение и посмотреть все-все фотки из отпуска. Жаль, они не бумажные, впрочем, тогда спальня была бы завалена ими аж до потолка. Комп без конца перезагружается, и я лежа изучаю карту Копенгагена. Мне снова хочется туда. Я знала, что это придет, но не так же скоро! И я знаю, что мне ещё захочется в Россию. До дрожи в коленях захочется. Я слушаю Розенбаума и перед глазами встают улицы, мосты, строения. Наверно однажды я все-таки туда вернусь. И это будет прекрасно.
Предвкушения начала нового года жизни как-то смазались впечатлениями от поездки. Но это ничего, это хорошо. Ведь тем неожиданней и приятней будет этот день.
Первая послепутешественная неделя обрушилась работой, где пришлось разгребать разведенный за время моего отсутствия бардак, и учебой до десяти вечера после работы. В воскресенье вечером я ещё таскала чемоданы по аэропорту Трюдо, готовая обнимать и целовать таких общительных и улыбчивых квак; а в понедельник утром уже долбалась с капризничающей Кариной, которая после двухнедельного отдыха никак не хотела везти меня на работу. Встретившие в аэропорту охапками роз родители и Джонька; Локи, не успев проснуться принявшийся вылизывать мне нос; и яркая, насыщенная новыми впечатлениями жизнь в Монреале вытеснили послепоездочную сонливость, усталость и привыкание к разнице во времени. Я достаточно быстро пришла в себя и думаю, что после празднования дня рождения, уже адекватно и непредвзято смогу рассказать о людях, городах и поездке в целом. Уверена, что спустя некоторое время все не очень хорошие впечатления и воспоминания выветрятся, и в сердце навсегда останутся замечательно оптимистичная и такая гостеприимная daPena, мягкая и очень светлая eule-Margo, влюбленная в свой город Тёмная Llah, и проникшая в самые потаенные глубины души, окончательно и бесповоротно влюбившая в себя Энка. Останутся и уютный Копенгаген, в котором везде чувствуешь себя будто дома на диване; и каменная пустыня-Москва, в которой царит безжалостное солнце-убийца; и Великий, огромный, бесконечно глубокий и непостижимый Петербург; и сквозящий свободой, немного неопрятный, промозглый Амстердам. Поездка удалась. I'm back home.